Русское Колдовство

Къ вопросу объ ассимиляцiонной способности русскаго народа.

Н. Харузинъ.

Годъ 6-й, Кн. XXIII., Этнографическое обозрѣнiе., Изданiе Этнографическаго Отдѣла Императорскаго Общества Любителей Естествознанiя, Антропологiи и Этнографiи, Состоящаго при Московскомъ Университетѣ., 1894, N-4., Подъ редакцiей Секретаря Этнографическаго Отдела Н.А.Янчука., Москва., Высоч. утв. Т-во Скороп. А.А.Левенсонъ., Коммиссiонеры Императорскаго Общества Любителей Естествознанiя въ Москвѣ, Петровка, д. Левенсонъ., 1893.

Къ группѣ крупныхъ вопросовъ, рѣшенiе которыхъ является задачей русской этнографiи, слѣдуетъ отнести и вопросъ о такъ наз. ассимиляцiонной способности русскаго народа. При разработкѣ его этнографъ встрѣчается съ важнымъ препятствiемъ-недостаточностью матерiала для деталънаго и всесторонняго разсмотрѣнiя относящихся къ нему явленiй. Отраднымъ фактомъ поэтому слѣдуетъ считать появленiе въ 1892 г. составленной проф. И. Н. Смирновымъ программы [1], имѣющей цѣлью побудить собирателей этнографическихъ данныхъ въ Pocciи обращать спецiальное вниманiе на взаимодѣйствiе русскихъ и инородцевъ. Собранный такимъ образомъ матерiалъ внѣ всякаго сомнѣнiя прольетъ значительный свѣтъ на многiе темныя стороны, которыми еще полна исторiя взаимодѣйствiя русскихъ и инородцевъ. Если мы, не смотря на указанную недостаточность матерiала для детальнаго изученiя вопроса, рѣшаемся коснуться ассимиляцiонной способности русскаго народа, то дѣлаемъ это въ виду слѣдующихъ соображенiй: съ одной стороны, какъ ни кажется незначительнымъ матерiалъ, которымъ этнографъ можетъ пользоваться для уясненiя себѣ этой группы явленiй, онъ все-же достаточенъ для того, чтобы намѣтить наиболѣе вѣроятныя общiя причины, приводящiя или къ обрусѣнiю инородцевъ или, наоборотъ, позволяющая имъ сохранять свои нацiональныя черты: установленiе общихъ, первенствующихъ чертъ, регулирующихъ группу разсматриваемыхъ нами явленiй, можетъ, на нашъ взглядъ, въ извѣстной степени облегчить даль-

1) Извѣстiя Общ. Археологiи, Исторiи и Этнографiи при И. Казанскомъ Ун. т. X. (Казань 1892).

нѣйшую, детальную разработку относящихся сюда фактовъ. Далѣе самый терминъ, ассимиляцiонная способность, сделавшiйся общеупотребительнымъ, намъ кажется не совсѣмъ удачнымъ и способствующимъ подчасъ объясненiю слишкомъ простымъ способомъ явленiй очень сложныхъ.

Общiй взглядъ склоняется къ признанiю за русскимъ народомъ развитой въ значительной степени ассимиляцiонной способности. Основанiемъ этого взгляда служить какъ исторiя Россiи, такъ и нѣкоторыя явленiя современности. Въ самомъ дѣлѣ, русская исторiя представляетъ ходъ постепеннаго распространенiя славянорусскаго племени въ восточной части европейскаго материка и въ предѣлахъ Азiи. Въ теченiе долгаго перiода времени отъ IX-XIX вв. основное племя славянскаго происхожденiя стремится расширить мѣсто своего обитанiя на востокъ, сѣверъ и югъ. Подобному-же распространенiю на западъ мѣшала встрѣча съ этой стороны болѣe сильныхъ сосѣдей, а также и естественыя границы. Если на картѣ современной Pocciи отмѣтить последовательно предѣлы распространенiя русскаго элемента съ древнѣйшихъ временъ до настоящаго времени, окажется, что эти границы выросли въ значительной степени. Небольшое пространство, въ которомъ живетъ русскiй элементъ въ эпоху нашего перваго летописца, является совершенно ничтожнымъ сравнительно съ пространствомъ, занимаемымъ русскими хотя-бы въ концѣ XVI в., а это последнее оказывается незначительнымъ въ сравненiи съ областью, которую занимаетъ русская народность въ настоящее время.

Въ теченiе этого поступательнаго движенiя, которое далеко еще не прекратилось и въ наши дни, много инородческихъ племенъ, не только мелкихъ, но и крупныхъ, сливались съ русской народностью: такъ лишь топографическiя названiя свидѣтельствуютъ въ настоящее время объ упоминаемыхъ Несторомъ финскихъ племенахъ населявшихъ современныя центральныя губернiи Европейской Росciи. Заволжская чудь, населявшая еще въ сравнительно позднюю эпоху сѣверныя области Россiи вступавшая въ жестокiе бои съ новгородскими колонизаторами края,-бои, не всегда оканчивавшiеся для послѣднихъ победою,-оставила по себѣ лишь смутныя воспоминанiя въ народной памяти. Обитатели древней Перми, игравшей значительную роль въ исторiи древней русской торговли, представляютъ въ настоящее время лишь жалкiе остатки въ лицѣ

русѣющихъ съ каждымъ годомъ пермяковъ. Степное пространство, отвоеванное осѣдлымъ русскимъ населенiемъ у кочевниковъ, громадно; при этомъ колебанiя физическаго типа степного русскаго населенiя и существованiе въ немъ присущихъ инородческокочевому типу чертъ доказываютъ, что въ современное степное русское населенiе вошло не мало инородческой крови; а это въ свою очередь заставляетъ думать, что русская народность при своемъ поступательномъ движенiи въ степи не только вытѣсняла инородцевъ, но также въ значительной мѣрѣ заставляла ихъ слиться съ собой. Наконецъ, процессъ слiянiя инородцевъ съ русскими не прекратился и въ настоящее время: во многихъ мѣстностяхъ инородческiй элементъ быстро поддается русскому влiянiю и утрачиваеть свои нацiональныя черты; въ частности мы встрѣчаемъ это явленiе у финновъ восточной группы, при чемъ оно въ особенно рѣзкой формѣ замѣчается среди мордвы, въ нѣкоторыхъ деревняхъ, въ которыхъ мордовское населенiе въ теченiе сравнительно незначительнаго количества лѣтъ принимаетъ русскiй языкъ, забываетъ свой собственный и отрекается даже отъ самого имени "Мордвы". Эти и подобные имъ факты заставляли подчасъ говорить въ слишкомъ преувеличенномъ видѣ объ ассимиляцiонной способности русскаго народа и мало обращать вниманiя на то, поскольку въ данномъ явленiи играла роль, предполагаемая способность, а не другiе факторы.

Но отъ изслѣдователей не могли ускользнуть и явленiя противоположнаго характера: русскiе при столкновенiи съ инородцами иногда принимали обычаи, одежду и подчасъ даже языкъ своихъ инородческихъ сосѣдей, усвоивали себѣ и нѣкоторыя религiозныя представленiя,-однимъ словомъ, не только не ассимилировали себѣ инородцевъ, но и сами, забывая свою нацiональность, увеличивали собой число инородцевъ. Въ менѣе рѣзкихъ случаяхъ мы встрѣчаемъ, однако, подчасъ большiя заимствованiя, сдѣланныя русскими отъ своихъ инородческихъ сосѣдей, въ постройкахъ, одеждѣ и пищѣ; кромѣ того, даже при самомъ поверхноcтномъ знакомствѣ съ областными нарѣчiями встрѣчаешь большой запасъ словъ, воспринятыхъ русскимъ элементомъ отъ инородческаго. Эти факты могли приводить къ мнѣнiю, что русская народность надѣлена большой подражательной способностью, что она не только мало склонна къ ассимилированiю инородцевъ, но что, наоборотъ,

она сама легко подвергается чуждому влiянiю, отрѣшается своихъ нацiональныхъ особенностей и мало отстаиваетъ самобытность при столкновенiи съ своими разноплеменными сосѣдями.

Въ виду того, что въ группѣ разсматриваемыхъ нами явлений встрѣчаются факты противоположные, является необходимымъ прежде всего установить, какiя данныя могутъ и какiя не могутъ служить для выясненiя вопроса объ ассимиляцiонной способности русскаго народа. Если вообще вопросъ о причинахъ ассимиляцiи одного народа другимъ является крайне сложнымъ, то въ Россiи онъ представляетъ еще болѣе трудностей: въ своемъ поступательномъ движенiи русскiе совершали дѣло присоединенiя странъ различнымъ способомъ: они то являлись покорителями, то мирными колонизаторами, при чемъ дѣйствiя мирной и постепенной колонизацiи въ большинствѣ случаевъ оставались неотмѣченными въ историческихъ памятникахъ; вслѣдствiе этого относительно ассимиляционной дѣятельности прошлаго приходится ограничиваться косвенными источниками. Далѣе, въ настоящее время русскiй элементъ всюду, гдѣ онъ сталкивается съ инородческимъ, является политически господствующим, причемъ въ рукахъ его сосредоточивается и власть и весьма сильное орудiе ассимилированiя - школа. Вслѣдствiе этого, для выясненiя вопроса ассимиляцiонной способности русскаго народа могутъ имѣть рѣшающее значенiе только тѣ случаи, когда русскiй элемент сталкивается съ инородческимъ, какъ мирный колонизаторъ, вовсе не поддерживаемый, либо поддерживаемый лишь въ незначительной степени государственной властью, когда онъ является, такъ сказать, "самъ по себѣ". Тѣ случаи, когда русскiй колонизаторъ влiяет на своего сосѣда- инородца съ поддержкой властей или образованнаго слоя общества, слѣдуетъ откинуть, какъ таковые, которые не могутъ выяснить вопроса объ ассимиляцiонной способности. Отыскать случаи, когда въ исторiи влiянiя русскихъ на инородцевъ совершенно не играетъ роли школа, нелегко, такъ какъ въ настоящее время русскiя школы значительно распространяются. Въ виду того, что школы являются однимъ изъ наиболѣе сильныхъ орудiй ассимиляцiи и поэтому въ значительной мѣрѣ поддерживаютъ русскiй элементъ противъ инородческаго, мы привлечем къ обзору по возможности только тѣ случаи, когда школа еще

или не успѣла, вслѣдствiе краткости перiода своей дѣятельности, повлiять на инородческiй быть, или гдѣ ассимиляцiя началась уже раньше, а школа, появившись въ сравнительно позднее время, лишь поддерживаетъ и ускоряетъ совершающiйся ассимиляцiонный процессъ.

Мы указывали, что русскiй часто перенимаетъ на новыхъ мѣстахъ своего жительства одежду, способы устройства жилища и пр. отъ своихъ сосѣдей- инородцевъ. Однако факты этого рода не всегда могутъ служить доказательствомъ свойства легко утрачивать свою нацiональность: всякiй народъ, долго живущiй въ одинаковыхъ условiяхъ климата, мѣстности и пр., вырабатываетъ себѣ извѣстную сумму способовъ борьбы противъ враждебныхъ условiй природы: его жилище, утварь, одежда, орудiя ловли, прiемы для обработыванiя земли и пр.,-все это-выработанныя долгими усилiями орудiя для подчиненiя, обезвреживанiя или извлеченiя пользы изъ природныхъ условiй, въ которыхъ ему приходится жить. Когда народъ по какой бы то ни было причинѣ покидаетъ насиженныя мѣста и переселяется, онъ можетъ попасть или въ одинаковыя, или, по крайней мѣрѣ, болѣе или менѣе подходящiя условiя къ тѣмъ, въ которыхъ онъ жилъ раньше; въ этомъ случаѣ онъ быстро привыкаетъ къ новой обстановкѣ. Другое дѣло, когда онъ поселяется въ мѣстности, гдѣ природныя условiя совершенно отличны отъ тѣхъ, въ которыхъ онъ воспитался: ему приходится въ этомъ случаѣ произвести трудную работу для прiисканiя новыхъ средствъ для борьбы съ природой. Эта борьба часто бываетъ длительной, и масса отдѣльныхъ личностей гибнетъ, не будучи въ состоянiи перенести новыя условiя жизни, пока, наконецъ, не будутъ найдены и не выработаются, иногда только по прошествiи нѣсколькихъ поколѣнiй, удачные способы борьбы. Это происходить обыкновенно тогда, когда поселившiйся на новыхъ мѣстахъ народъ имѣетъ ближайшими сосѣдями племена, рѣзко отличающiяся отъ него по степени культуры и по характеру занятiй. Но если его сосѣди въ общихъ чертахъ схожи съ нимъ по культурѣ, по занятiямъ,- работа по прiисканiю новыхъ способовъ борьбы съ природой въ значительной степени облегчается. Новоприбывшiе, нисколько не утрачивая своихъ нацiональныхъ особенностей, могутъ воспринять способы борьбы съ природой, которые были выработаны ихъ сосѣдями-старожилами въ той мѣстности, которая для переселенца

является и новой и неизвѣстной. Мы знаемъ, напр., что pycскiй насельникъ на сѣверѣ перенялъ у инородцевъ части одежды, способы ловли животныхъ, техническiе охотничьи термины. На Кавказѣ онъ перенимаетъ отъ своихъ сосѣдей одежду; въ способахъ постройки жилища онъ cлѣдуетъ уже выработавшимся въ томъ мѣстѣ правиламъ. Въ Средней Азiи привыкшiй жить въ бревенчатыхъ избахъ крестьянинъ-переселенецъ строитъ себѣ дома из глины по примѣру туземцевъ и лишь впослѣдствiи переходит къ плетенымъ, обмазаннымъ глиной хатамъ; онъ усваивает высокоразвитую въ средней Aзiи систему ирригацiи полей. Въ Обдорскѣ русскiе приняли самоѣдскiй костюмъ, и многие подъ влiянiемъ самоѣдовъ, стали разводить оленьи стада. У бурятъ въ числѣ прочихъ заимствованiй русскiе переняли одежду, способъ объѣзживанья лошадей, устройство телѣгъ, искусство приготовленiя арака и пр. У вотяковъ они научились варить мормышку, которая обходится въ пять разъ дешевле водки. Подобныхъ примѣровъ можно привести большое количество, но как эти, такъ и аналогичные имъ факты не могутъ служить доказательствомъ въ пользу способности русскаго народа утрачивать свои нацiональныя черты или, по крайней мѣрѣ, легко поддаваться чуждому влiянiю: рядъ причинъ, какъ, напр., отсутствiе лѣса, пригодность прежняго покроя одежды при новыхъ климатических или иныхъ условiяхъ, усмотрѣнныя выгоды извѣстныхъ способов производства и пр., заставляетъ ихъ заимствовать отъ старожиловъ-туземцевъ многое изъ ихъ культурнаго запаса. Параллельно съ этими заимствованiями идетъ и воспринятiе чуждыхъ словъ въ русскомъ языкѣ: знакомясь съ новыми предметами на новыхъ мѣстахъ, pyccкiй поселенецъ естественно воспринимаетъ въ свой языкъ названiе или терминъ уже существующiй у болѣe древних насельниковъ данной области.

Мы вправѣ ожидать, что чѣмъ ближе русскiй колонизатор стоитъ въ своемъ быту къ сосѣднему инородческому племени, тѣмъ болѣе будетъ этихъ заимствованiй. Поэтому русскiй поселенецъ, поставленный въ чуждыя его родинѣ условiя, заимствуетъ значительно больше отъ инородцевъ-земледѣльцевъ, чѣмъ въ тѣхъ случаяхъ, когда его сосѣди оказываются кочевниками.

Возможно, наконецъ, указать случаи потери русскими пришельцами совершенно или почти совершенно своей нацiональности,

которые однако не могутъ служитъ доказательствами отсутствiя способности къ ассимилированiю у русской народности. Какъ примѣръ могутъ служить т. наз. "полувѣрцы", живущiе въ Эстляндской губ. (у Чудскаго оз.): ихъ русское происхожденiе доказывается названiями деревень, въ которыхъ они живутъ (наприм. Олешница, Смольница, Князь-Село и т. п.), и ихъ фамильными прозвищами (напр. Рябининъ, Зеленый, Заболотный и т. п.). Между тѣмъ они утратили свою национальную одежду, въ лицѣ многихъ своихъ представителей перешли изъ православiя въ лютеранство и въ значительной степени забыли родной языкъ. Другая небольшая кучка русскихъ поселенцевъ недалеко отъ Ревеля, въ Аррокюльскомъ приходѣ, водворенная тамъ во времена Петра I, почти всецѣло подверглась эстонскому влiянiю, поскольку это касается одежды, быта, языка, и только православiе сохранялось ими до послѣдняго времени; лишь нѣсколько стариковъ еще говорятъ по-русски, хотя и плохо, а болѣе молодые совершенно забыли родной языкъ. Подобные факты утраты русскими нацiональности извѣстны (иногда впрочемъ на основанiи преданiй) и на сѣв. Кавказѣ. Въ приведенныхъ и аналогичныхъ имъ случаяхъ нельзя видѣть доказательствъ въ пользу способности утрачивать свою нацiональность; причина утраты въ данныхъ случаяхъ лежитъ, главнымъ образомъ, въ ничтожномъ, сравнительно съ туземцами, количествѣ русскихъ, слишкомъ слабыхъ, чтобы отстаивать свою национальность среди окружающихъ ихъ инородческихъ и иновѣрческихъ сосѣдей.

Такъ какъ указанные факты не могутъ служить для выясненiя cуществованiя ассимиляцiонной способности у русскаго народа, то матерiалъ, на которомъ можно основывать взглядъ для выясненiя поставленнаго вопроса, долженъ быть сведенъ къ тѣмъ явленiямъ, которыя имѣютъ мѣсто при, т. ск., массовомъ столкновенiи двухъ племенъ-русскаго и какого-нибудь инородческаго. Накопившiяся въ русской литературѣ данныя позволяютъ выставить слѣдующiя общiя заключенiя: 1) подвергаются въ большей или меньшей степени обрусѣнiю: а) финскiя племена, населяющия сѣверъ и сѣверовостокъ; что касается финновъ, населяющихъ Финляндiю, Эстляндскую и Лифляндскую губ., то они сохраняютъ стойко свою нацiональность, что въ значительной степени находитъ себѣ объясненiе въ долговременной религiозной и отчасти въ политической обособленности указанныхъ частей Россiи, вслѣдствiе чего

сношенiя съ русскими были лишь незначительны; б) рядъ болѣе или менѣе крупныхъ племенъ, принадлежащихъ къ монгольской, тюркской и арктической семьямъ. 2) Мало, либо вовсе не подвергаются обрусѣнiю степныя кочевыя племена, кавказскiе горцы и др. 3) Въ нѣкоторыхъ случаяхъ при столкновенiи съ инородцами русская народность выказываетъ стремленiе подвергаться ихъ влiянiю и утрачивать свои нацiональныя черты (якуты, киргизы въ нѣкоторыхъ частяхъ Сибири).

Перейдемъ къ разсмотрѣнiю фактовъ, относящихся къ вопросу о существованiи у русской народности способности къ ассимилированiю, причемъ начнемъ нашъ обзоръ съ финскихъ племен, финскiя племена, наименѣе подвинувшiяся на пути культуры (лопари, остяки и вогулы), повсюду при столкновенiи съ русскими выказываютъ стремленiе къ обрусѣнiю: они подражаютъ русскимъ въ устройствѣ своего жилища, перенимаютъ ихъ одежду, начинаютъ говорить по-русски и пр. и постепенно, такимъ образомъ, утрачиваютъ свои нацiональныя особенности; это явленiе, конечно, наблюдается только тамъ, гдѣ представители указанныхъ народностей имѣютъ болѣе или менѣе постоянное общенiе съ русскими. Такъ, напримѣръ, лопари, живущiе въ далекихъ погостахъ и сталкивающiеся съ русскими лишь отрывочно, въ теченiе краткаго времени, когда лопари прiѣзжаютъ въ Колу для сдачи рыбы, хотя и говорятъ почти всѣ по-русски ( мужчины ), сохраняютъ еще много своеобразнаго въ своемъ внѣшнемъ и внутреннемъ бытѣ. Другое дѣло, когда столкновенiя этихъ двухъ народностей являются болѣе или менѣе постоянными: въ лежащемъ близъ Колы Кильдинскомъ погостѣ лопари, если это имъ позволяютъ ихъ матерiальныя средства, подражаютъ русскимъ въ одеждѣ настолько, что подчасъ одѣтаго по праздничному лопаря трудно отличить отъ русскаго; а изба состоятельнаго лопаря этого погоста не отличается отъ русской избы ничѣмъ существеннымъ. Остяки и вогулы сохраняютъ свои типичныя черты лишь тамъ, гдѣ имъ приходится мало сталкиваться съ русскими, гдѣ же этого условия нѣтъ, они быстро утрачиваютъ свои нацiональныя черты, хотя въ общемъ остякъ не охотно принимаетъ нововведенiя отъ русскихъ, къ которымъ относится съ крайнимъ недовѣрiемъ [1]. Явленiе, ко-

1) Hartwig. Der hohe Norden, p. 142.

торое наблюдается у наименѣе культурныхъ финскихъ народностей, повторяется и у тѣхъ, которыя въ настоящее время достигли уже довольно высокой ступени развитiя.

Наиболѣе точныя свѣдѣнiя объ обрусѣнiи мордвы собраны, насколько намъ извѣстно, И. Н. Смирновымъ [1]. Процессъ обрусѣнiя мордвы, который продолжается уже три столѣтiя, еще не законченъ и въ настоящее время; онъ начался со времени, когда среди мордвы начали появляться русскiя поселенiя, причемъ, какъ напр, на сѣверѣ, въ Нижегородской области, вотчины мордовскихъ, князей отдавались часто русскимъ помѣщикамъ и монастырямъ. "Нельзя сказать, замѣчаетъ по этому поводу г. Смирновъ, чтобы новые владѣльцы руководствовались въ своей руссификацiи какой-нибудь системой: обрусительныхъ стремленiй по отношенiю къ инородцамъ мы не знаемъ даже у центральнаго правительства. Обрусѣнiе вотчинной мордвы было побочнымъ продуктомъ экономическихъ стремленiй вотчинниковъ. Получивши богатыя естественными произведенiями вотчины мордовскихъ князьковъ, монастыри и помѣщики стремились извлекать изъ нихъ возможно болѣе прибыли и привлекали на мордовскую землю русскихъ колонистовъ- частью съ своихъ старыхъ земель, частью со стороны. Такъ возникали селенiя и области со смѣшаннымъ мордовско-русскимъ населенiемъ". Въ другихъ мѣстахъ русскiя поселенiя возникали самостоятельнымъ путемъ, причемъ всюду результатомъ сожительства обоихъ племенъ была утрата мордвою своей нацiональности. Мордва совершенно обрусѣла во многихъ деревняхъ Княгининскаго, Арзамасскаго и Лукояновскаго уу. Нижегородской губ., далѣе въ Саратовской губ. и за Волгой-въ Самарской, Уфимской и Оренбургской губ. Въ Мокшанскомъ краѣ-въ губ. Пензенской и Тамбовской-обрусѣнiе далѣе всего пошло на Ю. и З., въ сосѣдствѣ съ Мещерской областью. На западѣ Шацкаго у. еще въ XVII в. обрусѣнiе мордвы было уже значительнымъ. Только на основанiи историческихъ свидѣтельствъ, можно констатировать былое существованiе мордвы во многихъ селенiяхъ въ Шацкомъ и Моршанскомъ уу. до самого Тамбова; то же самое явленiе мы встрѣчаемъ въ Спасскомъ у. (Тамбовской губ.) и Чем-

1) И. Н. Смирновъ: Мордва. Над, Общ. Арх. Исторiи и Этнографiи при И. Казанск. ун. X, 6, стр. 634-642,

барскомъ у. (Пензенской губ.). На сѣверѣ Пензенской губ., въ уѣздахъ Краснослободскомъ, Наровчатскомъ и Инсарскомъ мордва еще удерживаетъ свою нацiональность, но и здѣсь старина уже начинаетъ падать, и русская рѣчь мужского населенiя звучитъ почти безъ акцента.

Процессъ слiянiя вотяковъ съ русской народностью начался сравнительно недавно. Вотяки, вообще недружелюбно относящiеся къ русскимъ, при появленiи въ ихъ земляхъ русскихъ колонiй, уступали новымъ поселенцамъ свои владѣнiя и предпочитали удаляться въ болѣе глухiя мѣста, въ лѣса, гдѣ и устраивали новыя поселенiя. Этимъ отступленiемъ вотяковъ, объясняется, по словамъ И. Н. Смирнова, [1], образованiе многочисленныхъ русскихъ поcеленiй съ вотяцкими названiями. "Вятскими земскими статистиками записаны преданiя относительно возникновенiя въ Елабужскомъ уѣздѣ нѣкоторыхъ русскихъ селенiй съ вотяцкими названиями. Русскiе помнятъ, что на мѣстахъ ихъ селенiй были вотяцкiя, ранѣе покинутыя, помнятъ, что ихъ предки нашли на селищѣ пустые шалаши. "Вотякъ бѣжитъ отъ русскаго, какъ мышь отъ кошки",- говорятъ pyccкie крестьяне Малмыжскаго у. Ту же характеристику за полтораста лѣтъ до нашего времени сдѣлалъ вотякамъ Гер. Фр. Миллеръ: "вотяки такъ дики и грубы, что ни съ какимъ другимъ народомъ дружескаго обхожденiя имѣть не хотятъ, или чтобы жить вмѣстѣ въ одной деревнѣ". Въ настоящее время, когда переходъ вотяковъ изъ одного мѣста въ другое значительно затруднился, и вотякъ, живя по сосѣдству съ русскимъ, вынужденъ сталкиваться съ нимъ, отношенiя къ русскимъ нисколько не улучшились: вотяки, пишетъ г. Верещагинъ [2], относятся съ недовѣрiемъ къ русскимъ торговцамъ, въ особенности если они не знаютъ по-вотяцки; купцы же изъ агрызскихъ татаръ умѣютъ расположить въ свою пользу вотяковъ; "еще болѣе русскiй возбуждаетъ въ вотякѣ недовѣрiе и нелюбовь къ себѣ оттого, что онъ, русскiй, любитъ подтрунивать надъ вотякомъ... Если зайдетъ pyccкiй къ вотяку, вотяцкiя женщины стращаютъ имъ своихъ дѣтей... и на всѣ вопросы русскаго отвѣчаютъ молчанiемъ, хотя и могутъ удовлетворительно объясняться по-русски, а зайди тата-

1) Смирновъ: Вотяки, стр. 71.

2) Гр. Верещагинъ: Вотяки Сарапульскаго у., стр. 25 и слѣд. 57.

ринъ-вотячки разговариваютъ, шутятъ съ нимъ охотно". Русскихъ, живущихъ среди вотяковъ, эти послѣднiе называютъ паськытъ чырты (широкое горло, горлодеръ), пуны (собака), бадзьымъ котъ ( большое брюхо) и т. п. Несмотря однако на недружелюбное отношенiе вотяковъ къ русскимъ, тотъ же изслѣдователь отмѣчаетъ, что вотяки, живя среди русскихъ, быстро русѣютъ, усваиваютъ русскiе обычаи, перенимають русскiе вкусы въ выборѣ цвѣта одежды и пр. Главными путями руссификацiи являются, по словамъ И. Н. Смирнова [1], большiя дороги, прорѣзывающiя край: жители деревень, лежащихъ по близости отъ нихъ, забрасываютъ по немногу собственный костюмъ и обычаи. Въ 20-ти верстахъ напр, отъ Малмыжско-Глазовскаго тракта, въ селѣ Мултанъ, состоятельныя вотячки уже одеваются въ русскiя платья. На границѣ Глазовскаго и Слободскаго уу., въ селѣ Сада, въ приходѣ котораго рядомъ живутъ русскiе и вотяки, эти послѣднiе утратили въ значительной степени свои нацiональныя черты. Вотяки указанной местности извѣстны въ Глазовскомъ у. подъ кличкой "садинскiе оборотни". Кличка дана имъ потому, что вотяки, по мѣстному выраженiю, "оборотились русскими" по внѣшнему виду и по языку, женятся на русскихъ дѣвушкахъ сами и выдають за русскихъ своихъ дочерей. Здѣсь, замѣчаетъ г. Смирновъ, совершилось полное слiянiе вотяковъ съ русскими; пройдетъ два-три столѣтiя, и о существованiи вотяковъ въ приходѣ останется смутное воспоминанiе.

Въ теченiе нѣсколькихъ столѣтiй, въ которыя продолжаются частыя и непосредственныя взаимоотношенiя русскихъ и черемисовъ, эти послѣднiе въ значительной степени поддались русскому влiянiю. Такъ какъ исторiя колонизацiи края, населеннаго нѣкогда черемисами, еще ждетъ своего изслѣдователя, и такъ какъ существованiе массы въ настоящее время чисто русскихъ деревень, носящихъ черемисскiя названiя, не можетъ служить еще неоcпоримымъ признакомъ, что въ нихъ русскiе колонизаторы ассимилировали коренныхъ жителей, а не вытѣснили ихъ, какъ это мы видѣли на примѣрѣ вотяковъ,-то въ настоящее время еще не представляется возможности говорить о томъ, въ какой мѣрѣ выразилась въ прошломъ ассимиляцiонная "способность"

1) Смирновъ: Вотяки, стр. 70, 71.

русскихъ въ отношенiи къ черемисамъ. Но явленiя современности въ достаточной степени свидѣтельствуютъ о томъ, что тамъ, гдѣ русское населенiе сталкивается съ черемисскимъ, послѣднее оказывается склоннымъ къ обрусѣнiю. Въ настоящее время, по словамъ И. Н. Смирнова [1], встрѣчаются черемисскiя деревни, въ которыхъ однако преобладающимъ элементомъ оказывается уже русскiй, такъ что на нѣсколько десятковъ русскихъ дворовъ приходится нѣсколько единицъ черемисскиxъ. Такiя деревни являются результатами ассимилирующей дѣятельности русскаго народа: оставшiеся въ нихъ обломки черемисскаго населенiя внѣ всякаго сомнѣнiя въ скоромъ времени утратятъ свою национальность подъ давленiемъ преобладающаго элемента. По наблюденiямъ г. Смирнова, сдѣланнымъ имъ въ губернiяхъ Костромской, Вятской и Казанской, руссификацiя сдѣлала большiе успѣхи въ двухъ первыхъ, чѣмъ въ Казанской. Черемисы Ветлужскiе и Яранскiе, продолжаетъ цитируемый авторъ, говорятъ очень правильнымъ русскимъ языкомъ, почти безъ акцента, и съ первыхъ фразъ способны отличать русскаго человѣка отъ иностранца, неправильно говорящаго по-русски. Уржумскiе и Малмыжскiе черемисы (южныхъ волостей ) говорятъ уже съ меньшей правильностью, хотя и лучше Царевококшайскихъ. Въ деревняхъ, въ которыхъ черемисы и русскiе живутъ смѣшанно, дѣти и даже женщины говорятъ по-русски. Языкъ прокладываетъ дорогу русскому народному творчеству. Въ деревняхъ со смѣшаннымъ населенiемъ г. Смирнову приходилось слышать отъ черемисскихъ дѣтей загадки на ломанномъ русскомъ языкѣ, въ дѣтскихъ пѣсняхъ попадаются русскiя фразы. Русское влiянiе на черемисовъ сказывается въ занятияхъ, обрядахъ, въ дѣтскихъ играхъ, въ увеселенiяхъ взрослыхъ, на народной поэзiи, въ космологическихъ и космогоническихъ преданiяхъ. Далѣе, постройки, домашняя обстановка, костюмъ-все болѣе и болѣе начинаетъ утрачивать оригинально-черемисскiя черты и ассимилироваться съ русскими,

Ассимиляцiонный процессъ, отмѣченный у мордвы, вотяковъ и черемисовъ, почти завершился въ настоящее время у пермяковъ,-племени, отъ котораго въ настоящее время сохранились лишь незначительные остатки. Часто цитированный нами проф. И.Н.Смир-

1) И. Н. Смирновъ: Черемисы, стр. 59-61.

новъ, которому мы обязаны лучшей монографiей, касающейся этнографiи пермяковъ, даетъ намъ и наиболѣе обстоятельныя свѣдѣнiя объ обрусѣнiи этого племени [1]: обрусѣнiе пермяковъ, пишетъ онъ, продолжается медленными, но вѣрными шагами, безъ всякихъ искусственныхъ мѣръ и не оставляя въ русѣющемъ населенiи никакой горечи противъ господствующей народности. Въ настоящее время наиболѣе чисто сохранившiеся пермяки занимаютъ долину Иньвы, но и здѣсь дѣло обрусѣнiя дало уже важные результаты. Волости Майкорская и Купросская и въ особенности селенiя, по имени которыхъ носятъ онѣ свои названiя, представляются уже въ значительной степени обрусѣвшими: здѣшнiй пермякъ желалъ бы, чтобы его принимали за русскаго и на категорическiй вопросъ: "ты пермякъ?"-нехотя отвѣчаетъ: "не скроешь, пермякъ". Кувинская и примыкающiя къ ней съ сѣвера Юмская и Юрлинская волости Чердынскаго у. населены уже такими пермяками, дѣти которыхъ будутъ только смутно помнить, что когда-то въ ихъ краю говорили на другомъ, не русскомъ языкѣ. Въ с. Юрлѣ не слышно другой рѣчи, кромѣ русской, и на вопросъ, живутъ ли въ селѣ пермяки, отвѣчаютъ отрицательно. Во всѣхъ трехъ названныхъ волостяхъ Чердынскаго у. жители считаютъ себя уже вполнѣ русскими и говорятъ, что пермяки живутъ за р. Косой. Но и за р. Косой обрусѣнiе уже началось. Какъ тамъ, такъ и въ Ошибскомъ приходѣ русскiй языкъ, какъ языкъ обыденнаго домашняго разговора, еще не вытѣснилъ пермяцкiй: жители еще говорятъ по-пермяцки, но русская пѣсня и русская загадка на игрищахъ, русскiя присказки на свадьбахъ, русскiе наговоры и заговоры въ различныхъ случаяхъ, требующихъ участiя колдуна, являются въ нѣкоторомъ родѣ обязательными. Женщины и дѣвушки, пишетъ далѣе г. Смирновъ, обыкновенно едва умѣющiя связать нѣсколько словъ по-русски, поютъ съ величайшимъ усердiемъ русскiя пѣсни, въ мѣру своего усердiя, конечно, искажая ихъ, и выслушивають длинныя, цвѣтистыя, заученныя отъ русскихъ рѣчи и прибаутки дружекъ на свадебныхъ пирахъ; произведенiя русскаго народнаго творчества проникаютъ, такимъ образомъ, къ пермякамъ раньше языка, завоевывая и подготовляя почву для этого послѣдняго. Далѣе, на верховьяхъ Камы,

1) Смирновъ: Пермяки, стр. 172-176.

гдѣ Кеппенъ въ 40-хъ годахъ насчитывалъ до 4600 пермяковъ, можно найти людей, говорящихъ сильно смѣшаннымъ съ русскимъ пермяцкимъ языкомъ, лишь въ двухъ трехъ деревняхъ. Г. Добротворскiй, наблюдавшiй пермяковъ Орловскаго у.,-продолжаеть тотъ же авторъ,-говоритъ, что особенно сильно обрусѣнiе замѣчается въ смѣшанныхъ деревняхъ; здѣсь пермяки говорятъ по-русски, роднятся съ ними и перенимаютъ всѣ мелочи быта. "Русскiй крестьянинъ для такого пермяка-идеалъ; онъ копируетъ его даже въ мелочахъ, въ походкѣ, въ одеждѣ, въ постройкахъ, во всемъ".

Переходя отъ восточныхъ финновъ къ ихъ западнымъ сородичамъ-кореламъ, мы видимъ, что и они, при столкновенiи съ русскими не въ силахъ отстоять свою нацiональную самобытность. Несмотря на то, что сношенiя русскихъ съ корелами восходятъ еще къ глубокой древности, процессъ обрусѣнiя этого племени еще продолжается. Эта кажущаяся медленность находить себѣ объясненiе въ томъ, что корелы при началѣ русской колонизацiи края долгое время, какъ это дѣлали вотяки и, повидимому, черемисы, отступали передъ новыми насельниками. "Доказательствомъ такого насильственнаго оттѣсненiя корельскаго элемента новгородско-псковскою народностью, пишетъ г. Соборновъ [1], служитъ то, что многiя селенiя, заселенныя въ настоящее время одними русскими, носятъ и до нынѣ корельскiя названiя. Доказательствомъ оттѣсненiя кореловъ въ глушь края служитъ и то, что въ настоящее время встрѣчаются корельскiя селенiя, въ которыя, что называется, "птица не залетаетъ". Въ концѣ-концовъ вышло слѣдующее: русскiй элементъ занялъ всѣ лучшiя и наиболѣе удобныя мѣста при большихъ озерахъ и рѣкахъ, обилующихъ цѣнной рыбой, при которыхъ или невдалекѣ отъ нихъ возникли селенiя и одиночные поселки... Корельскiй-же элементъ, оттѣсненный въ глухiя, дремучiя и неудобныя мѣста, удаленный отъ большихъ и лучшихъ водныхъ резервуаровъ и удобныхъ центровъ сбыта рыбы и звѣря, уединяясь отъ русскаго элемента, началъ вести жалкую жизнь, поддерживаемую одною рыбою". Въ болѣе глухихъ мѣстахъ, гдѣ корелъ живетъ обособленно, сталкивается съ русскими только изрѣдка, преимущественно со скупщиками рыбы, ко-

1) А. Соборновъ: Къ исторiи культуры, Олонецкой корелы. "Олонецкiй Сборник". I, стр. 125, 126

торымъ онъ продаетъ свой уловъ, корелы сохраняютъ еще, до извѣстной степени, свои самобытныя черты. Но гдѣ эти столкновенiя носятъ болѣе или менѣе постоянный характеръ, тамъ мы наблюдаемъ постепенное исчезновенiе корельскаго элемента. Даже въ наиболѣе глухiя мѣста, гдѣ влiянiе русскихъ сравнительно ничтожно, проникъ уже русскiй языкъ: такъ, напр., у Сегозера корелы только между собой говорятъ еще на корельскомъ языкѣ, но всѣ они, по словамъ г. Майкова [1], превосходно говорятъ по-русски, и нѣтъ этого лишь въ самыхъ отдаленныхъ отъ Онежскаго оз. корельскихъ волостяхъ. Достаточно бѣглаго взгляда на жилище корела и на обстановку въ его жильѣ, чтобы замѣтить, что они въ значительной степени заимствованы отъ русскихъ; въ одеждѣ корелъ подражаетъ русскому. Вообще, по словамъ г. Соборнова, [2] корельскiй элементъ легко поддается чуждому влiянiю, онъ съ легкостью воспринимаетъ чужое и легко подражаетъ. "Въ умѣ кореляка крѣпко засѣло убѣжденiе, что онъ, хотя и говорить по-корельски, но pyccкiй и, вслѣдствiе этого убѣжденiя, силясь подражать русскимъ, вмѣстѣ съ тѣмъ охотно и довольно легко усвоиваетъ и русскиiй языкъ" Мало по малу, по мнѣнiю того-же изслѣдователя, при улучшенiи путей сообщенiя, развитiи рыбнаго и охотничьяго промысла, увеличенiи торгово-промышленныхъ пунктовъ, т. е. при условiяхъ, дающихъ возможность кореламъ и русскимъ сталкиваться чаще и постояннѣе, и при большемъ разселенiи русскихъ въ краю, корельская народность должна будетъ слиться съ русскою и исчезнуть. Архангельскiе корелы не менѣе олонецкихъ подвергаются русскому влiянiю. Между жителями нѣкоторыхъ русскихъ деревень сохранилось, по словамъ П. С. Ефименко, еще воспоминанiе, что онѣ прежде были населены корелами. Г. Европеусъ, говоритъ, что даже чистые корелы, живущiе близъ Вялозера, сильно поддались влiянiю русскаго элемента: языкъ ихъ чрезвычайно смѣшанъ съ русскими словами, и "во всѣхъ болѣе торжественныхъ случаяхъ они употребляли рускiй языкъ [3].

Если мы отъ представителей финскаго племени перейдемъ къ инородцамъ, принадлежащимъ къ другимъ племеннымъ группамъ, мы найдемъ значительное количество племенъ, подвергающихся

1) Майковъ: Поѣздка въ Обонжье и Корелу, стр. 290.

2) Соборновъ: 1. с. стр. 127, 129 и 130.

3) П. С. Ефименко: Заволоцкая Чудь, стр. 93.

обруcѣнiю. Такъ, еще въ 40-хъ годахъ, В. Иславинъ [1] могъ отмѣтить, что гдѣ столкновенiя самоѣдовъ съ русскими болѣе или менѣе постоянны, они подвергаются обрусѣнiю. "Самоѣды разныхъ вѣдомствъ, пишетъ онъ, по большему или меньшему сношенiю съ русскими, измѣнили и характеръ свой и усвоили себѣ обычаи и мѣстные нравы жителей тѣхъ волостей, къ которымъ приписаны... Самоѣды Канинской и Тиманской тундръ, по близости къ Мезени и Печорскимъ селенiямъ, будучи болѣе въ сношенiи съ русскими, переняли отъ нихъ нѣкоторые обычаи и, такъ сказать, болѣе обрусѣли, чѣмъ Большеземельскiе тундряные самоѣды: многiе изъ нихъ носятъ въ лѣтнее время рубахи русскаго покроя, большею частiю суконныя, и подпоясываютъ ихъ широкими кожаными поясами, украшенными мѣдными пуговицами и бляхами, что составляетъ особый родъ щегольства"; они не только совершенно чисто говорятъ по-русски, иногда даже между собою, но и приняли всѣ оттѣнки русскаго характера; только некрещеные мезенскiе самоѣды не могутъ говорить по-русски, хотя и они, по крайней мѣрѣ, большая часть понимаетъ русскiй языкъ. То-же явленiе наблюдается и между самоѣдами, живущими въ Азiатской Россiи; тѣ изъ нихъ, которые живутъ на правомъ берегу Оби и въ долинахъ восточныхъ ея притоковъ-Чулыма, Кети и Тыма, какъ болѣе часто сталкивающiеся съ русскимъ элементомъ, подвергаются влiянiю послѣдняго и русѣютъ.

Буряты въ значительной степени русѣютъ, въ особенности по принятiи ими христiанства. Еще Палласъ замѣтилъ, что буряты охотно позволяютъ своимъ дочерямъ креститься и выходить замужъ за русскихъ; богатые буряты, по словамъ того-же автора, крестятся, чтобы жениться на русскихъ. Послѣдствiемъ принятiя крещенiя и брака на русской является утрата бурятами нацiональности; они становятся осѣдлыми и живутъ часто въ деревняхъ совмѣстно съ русскими. Свѣдѣнiя, сообщаемыя Палласомъ, имѣютъ для насъ особенно важное значенiе, такъ какъ они указываютъ на результаты обрусѣнiя, достигнутые въ теченiе не много болѣе 100 лѣтъ послѣ появленiя русскихъ среди бурятъ. Балаганскiе, идинскiе, аларскiе и китайскiе буряты видѣли русскихъ казаковъ впервые около 1627 г. на р. Ангарѣ, около устья р. Оки, гдѣ

1) В. Иславинъ: Самоѣды въ домашнемъ и общественномъ быту, стр. 30, 104, 107 и 108.

жили буряты племени Икиназъ; первое столкновенiе было недружелюбное: буряты вступили въ борьбу, но были разбиты. Лишь въ 1654 г. былъ устроенъ Балаганскiй острогъ. Вскорѣ послѣ этого буряты названныхъ вѣдомствъ (большею частью изъ племени Булагатъ), а также кудинскiе, капсальскiе (изъ того-же племени), верхоленскiе, ленскiе и ольхонскiе буряты (изъ племени Экиритъ) подчинились русскимъ и начали платить дань. Иркутскiй острогъ былъ построенъ въ 1662 г., послѣ чего и всѣ сѣверо-байкальскiе буряты приняли русское подданство, выражавшееся въ платежѣ дани [1]. Если принять во вниманiе, что платежемъ дани ограничивалось выраженiе бурятами своего подданства Pocciи, что внутреннее ихъ управленiе оставалось не тронутымъ, т. е. что правительство не стремилось къ обрусѣнiю бурятъ и не дѣлало ничего въ этомъ направленiи, то отмеченные Палласомъ результаты получатъ еще большее значенiе [2]. Алтайскiе черневые татары въ Кузнецкомъ, Бiйскомъ и Барнаульскомъ округахъ по принятiи христiанства быстро русѣютъ [3].

А. Н. Красновъ [4] въ своихъ путевыхъ замѣткахъ о путешествiи по Сахалину отмѣчаетъ крайне недружелюбныя взаимныя отношенiя между гиляками и русскими: эта взаимная ненависть объясняется тѣмъ, что съ одной стороны "бѣглые сахалинцы (каторжники), побуждаемые голодомъ или озвѣрѣлымъ состоянiемъ отъ долголѣтней каторги, неоднократно съ цѣлью ограбленiя или избавленiя отъ лишняго свидѣтеля, безжалостно убивали гиляковъ, даже цѣлыя семьи". Pyccкie-бродяги не признаютъ за гилякомъ существованiя души, считаютъ его людоѣдомъ, вслѣдствiе чего убiйство гиляка и не

1) М. Хангаловъ: Юрид. обычаи бурятъ. "Этногр.Обозр" ХХI.стр.132,133.

2) Въ настоящее время дѣло обрусѣнiя бурятъ сдѣлало большiе успѣхи, сравнительно съ XVIIIв., но мы не имѣемъ возможности определить., въ какой мѣрѣ въ этомъ отношенiи влiяла школа; повидимому, однако, роль ея была значительна. Далѣе, есть cвѣдѣнiя, что мѣстами русскiе подвергаются бурятскому влiянiю, и хотя не утрачиваютъ всецѣло свою нацiональность, но всѣ говорятъ уже по-бурятски. Не имѣя достаточно данныхъ, позволяющихъ судить о силѣ бурятскаго влiянiя на русскихъ, о количествѣ русскихъ, поддавшихся этому влiянiю и о частныхъ условiяхъ, приведшихъ къ утратѣ русскими въ нѣкоторыхъ деревняхъ своей национальности, намъ приходится оставить это явленiе безъ разсмотрѣнiя,

3) Н. М. Ядринцевъ: Сибирь, какъ колонiя, стр. 17 и слѣд., 43.

4) А. Н. Красновъ: На Сахалинѣ "Истор.В." 1894, февраль, стр. 391,392.

считается большимъ грѣхомъ. Въ свою очередь, при господствѣ кровавой мести, гиляки старались мстить русскимъ. "Въ глазахъ дикаря, не имѣющаго представленiя объ общественныхъ отношенiяхъ въ Россiи, вся каторга, вмѣстѣ работающая, вмѣстѣ живующая, есть какъ бы одна обширная семья, одинъ родъ. Изъ этого рода они выдѣляютъ чиновниковъ, или нойоновъ, и людей свободнаго состоянiя". Желая отомстить за убитаго сородича, гиляки убиваютъ каторжника безъ различiя, какъ родственника убiйцы: если бродяга-каторжный, послѣ совершения его товарищемъ убiйства, попадется на глаза гиляку, онъ не можетъ въ большинствѣ случаевъ ожидать пощады.

Несмотря на вражду къ русскимъ гиляки, тѣмъ не менѣе, поддаются влiянiю послѣднихъ. Л. Штернбергъ, долго жившiй въ средѣ гиляковъ, могъ сдѣлать наблюденiе, что хотя гиляки и "нелегко отрекаются отъ родныхъ традицiй, но они поневолѣ поддаются обрусѣнiю. "Еще одно-два поколѣнiя, продолжаетъ онъ, и гилякъ материка совершенно обрусѣетъ и вмѣстѣ съ выгодами цивилизацiи онъ усвоить и всѣ ея пороки" [1]. Орочоны, пишетъ А, Н. Красновъ, уже на половину обрусѣли: они утратили нацiональный костюмъ, замѣнили его частями одежды, прiобрѣтаемыми ими за дорогую цѣну у русскихъ поселенцевъ. Многiе орочоны знаютъ по-русски: "я видѣлъ въ Тарайкѣ поселенца, заключаетъ названный авторъ, женившагося на орочонкѣ... Если бы не плоское, широкоскулое, смуглое лицо этой женщины, ни по костюму, ни по манерамъ ее нельзя бы было отличить отъ обыкновенной русской бабы" [2]. Баронъ Г. Майдель отмѣчаетъ, что въ Колымскомъ oкpyгѣ юкагиры, которые еще въ довольно значительномъ числѣ встрѣчались тамъ при Врангелѣ (ок. 1820 г.), въ концѣ 60-хъ годовъ, когда бар. Майдель посѣтилъ этотъ округъ, удалились постепенно отъ обоихъ Ануевъ; тамъ можно еще встрѣтить нѣсколько семействъ; которыя однако совершенно забыли свой родной языкъ и приняли языкъ и образъ жизни русскихъ. Чуванцы, говоритъ тотъ-же авторъ, въ сущности прекратили свое существованiе, какъ народъ: несмотря на всѣ мои старанiя, мнѣ въ 1866, 1869 и 1870 гг. не удалось встрѣтить ни одного человѣка, принадлежащаго къ этому племени, который еще сохра-

1) Л. Штернбергъ: Сахалинскiе гиляки. "Этногр.Обозр." ХVII, стр, 19

2) А. Н. Красновъ: На Сахалинѣ, стр. 410.

нилъ бы знанiе родного языка. Они, поскольку это касается Колымскаго округа, совершенно обрусѣли, и въ ихъ средѣ сохранилось лишь воспоминанiе, что они принадлежатъ къ исчезнувшему племени [1].

Приведенные факты, конечно, далеко не исчерпываютъ имѣющiйся въ русской литературѣ матерiалъ объ обрусѣнiи инородцевъ, но намъ кажется, что ихъ достаточно, чтобы подтвердить то общее положенiе, что значительная часть инородческихъ племенъ, сталкивающихся съ русскимъ элементомъ въ разныхъ частяхъ нашей обширной родины, подвергаются влiянiю русскихъ и постепенно утрачиваютъ свои нацiональныя черты.

Но въ то время, какъ указанныя нами племена подвергаются въ большей или меньшей степени ассимиляцiонному процессу, мы можемъ наблюдать явленiя совершенно другого свойства въ тѣхъ мѣстностяхъ, гдѣ русскiй элементъ сталкивается со степными кочевниками. Если оставить въ сторонѣ кочевыя племена, которыя живутъ въ глубинѣ степей и поэтому сравнительно весьма мало приходятъ въ столкновенiе съ русскими, и сосредоточить наше вниманiе только на тѣхъ, которыя относительно давно пришли въ столкновенiе съ русскими, -мы будемъ вынуждены признать весьма ничтожное влiянiе русскихъ на нихъ. Астраханскiе калмыки, отношенiя которыхъ къ русскимъ продолжаются болѣе двухъ столѣтiй, несмотря на то, что они уже въ теченiе слишкомъ столѣтiя отрѣзаны отъ своихъ, откочевавшихъ въ Китай въ концѣ XVIII в. соплеменниковъ и въ настоящее время почти окружены русскими поселенiями,-нисколько почти не поддались русскому влiянiю и въ своемъ внѣшнемъ и духовномъ бытѣ продолжаютъ сохранять нацiональныя особенности. Далѣе, киргизы Букеевской орды, живущiе около столѣтiя въ предѣлахъ Европейской Pocciи, не поддаются русскому влiянiю, если не считать лицъ, которыя изучаютъ русскiй языкъ съ цѣлью занимать впослѣдствiи должностныя мѣста въ мѣстномъ управленiи, и прислуги, идущей въ услуженiе къ русскимъ.

То-же явленiе можно наблюдать и на сѣверномъ Кавказѣ. Русcкie пришли въ столкновенiе съ различными племенами, населяющими cѣв. Кавказъ въ концѣ XVI вѣка; несмотря на продолжи-

1) Ваr. Ger Maydell: Reisen und Forschungen im Iakutskischen Gebiete. (1861-1871) I. СПБ. 1893, стр. 75-77.

тельное сожитiе, русское влiянiе почти ничѣмъ не сказалась до послѣдняго времени въ бытѣ этихъ племенъ.

Наконецъ, всѣ изслѣдователи согласны въ томъ, что въ нѣкоторыхъ мѣстахъ замѣчается фактъ, что русское населенiе при столкновенiи съ нѣкоторыми инородческими племенами утрачиваетъ иногда свою национальность: наиболѣе рѣзкiя явленiя въ этомъ отношенiи можно наблюдать въ Якутской области, въ которой встрѣчается много объякученныхъ русскихъ, а также среди сибирскихъ казаковъ, которые въ значительной степени поддаются киргизскому влiянiю и утрачиваютъ даже свой родной языкъ.

Въ виду наличности фактовъ, свидѣтельствующихъ, что не повсюду русская народность ассимилируетъ себѣ инородцевъ, что, наоборотъ, въ значительномъ числѣ случаевъ она или мало оказываетъ влiянiя на своихъ сосѣдей, или даже подчасъ сама подчиняется инородческому влiянiю, невольно должно возникнуть сомнѣнiе въ существованiи т. н. ассимиляцiонной способности у русскаго народа: мы вынуждены такимъ образомъ глубже вникнуть въ разсматриваемыя явленiя и прiискать для нихъ объясненiе.

На первый взглядъ кажется, что причина противорѣчивыхъ явленiй, наблюдаемыхъ при столкновенiи русскихъ съ инородцами, кроется въ нацiональныхъ особенностяхъ этихъ послѣднихъ. Казалось бы, что можно сдѣлать предположенiе, что есть народы, которые легко утрачиваютъ свою нацiональность и, наоборотъ, которые стойко ее отстаиваютъ; къ первымъ пришлось бы отнести прежде всего финскiя племена, которыя почти всѣ подвергаются обрусѣнiю; тюркскiя племена, наоборотъ, пришлось бы причислить ко вторымъ, такъ какъ въ числѣ ихъ,-если не считать чувашей, которые однако лишь по языку принадлажатъ къ тюркской группѣ, въ дѣствительности же являются тюркизированными финнами,-и алтайскихъ инородцевъ, мы не можемъ отмѣтить ни одного, которое бы подвергалось въ значительной степени русскому влiянiю; зато въ числѣ ихъ мы видимъ якутовъ и киргизовъ, которые подчиняютъ себѣ русскiй элементъ. Монгольская группа заняла бы среднее мѣсто, такъ какъ часть племенъ, относящихся къ ней, подвергается обрусѣнiю (самоѣды, буряты), часть, наоборотъ, сохраняетъ свои особенности (напр, калмыки) и т. д. Мы не хотимъ отрицать, что индивидуальныя черты той или другой народности могутъ ускорять или замедлять процессъ обрусѣ-

нiя. Но едва ли возможно нацiональный характеръ принимать за рѣшающую, главную причину разсматриваемыхъ явленiй; этому противорѣчили бы слѣдующiе факты. Если мы предположимъ, что напр, финскiя племена мало способны отстаивать свою нацiональность, то какъ объяснить фактъ, что напр. зыряне во многихъ мѣстахъ не поддаются обрусѣнiю, сохраняютъ свою самобытность въ значительной степени и даже подчасъ являются русскимъ опасными конкурентами въ ихъ торговлѣ съ другими инородцами. Далѣе, тотъ-же азiатскiй кочевникъ-киргизъ, подчиняющiй въ нѣкоторыхъ мѣстностяхъ своему влiянiю русскаго сибирскаго казака, по переходѣ отъ кочеваго образа жизни къ осѣдлому, "земледѣльческому, отрекается уже со второго поколѣнiя отъ имени кайсака, носитъ русскую одежду и называетъ себя христiаниномъ. Якуты не вездѣ оказываютъ влiянiе на русскихъ: въ нѣкоторыхъ мѣстностяхъ наблюдается обратное явленiе-обрусѣнiе якутовъ. Въ виду указанныхъ фактовъ мы не можемъ признать особенности нацiональнаго характера важными причинами, влiяющими на разсматриваемыя нами явленiя.

Было бы несомнѣнно ошибочнымъ искать причины ассимилированiя одного племени другимъ въ чемъ-нибудь одномъ: при взаимоотношенiяхъ двухь народовъ дѣйствуетъ всегда цѣлая масса факторовъ, изъ которыхъ одни содѣйствуютъ, другiе препятствуютъ ихъ сближенiю, и такимъ образомъ или ускоряютъ или замедляютъ ассимиляцiонный процессъ. Эти факторы могутъ быть чрезвычайно разнообразны и видоизмѣняться въ зависимости отъ времени и мѣста; даже въ предѣлахъ одного и того же племени причины, приводящiя къ одинаковому результату, могутъ быть совершенно различны по мѣстностямъ и т. п. Перечислить всѣ причины едвали явится когда-либо возможнымъ. Какъ примѣръ своеобразности подобныхъ причинъ можетъ служить фактъ постепеннаго уменьшенiя сойотовъ (Саянское нагорье, Иркутской губ.), изслѣдованный покойнымъ И. Д. Черскимъ: санитарныя условiя сойотовъ "настолько благопрiятствуетъ ихъ жизни, что смертность между ними оказывается незначительною; многiе доживаютъ до глубокой старости и не подвергаются вообще никакимъ особеннымъ болѣзнямъ; поэтому вопросъ о быстромъ и постепепномъ уменьшенiи сойотовъ получаетъ тѣмъ болѣе интереса. Свѣдѣнiя, собранныя въ этомъ отношенiи Черскимъ, посѣтившимъ ихъ, по-

казали, что среднимъ числомъ у нихъ рождается больше дѣвочекъ, нежели мальчиковъ, а такъ какъ согласно принятому обычаю, они отдаютъ дочерей за бурятъ и сами женятся на буряткaxъ, то поэтому yмeньшeнie численности ихъ вполнѣ понятно и нeизбѣжнo, несмотря на отcyтствie повальныхъ болѣзней и на достаточную плодовитость" [1]. Не имея возможности указать на всѣ причины, oпpeдѣляющiя разсматриваемыя нами явлeнiя, ограничимся перечисленiемъ только главнѣйшихъ.

Одно изъ видныхъ мѣстъ въ рядѣ причинъ, содѣйствующихъ ассимиляцiи, слѣдуетъ отвести, конечно, смѣшаннымъ бракамъ: всюду, гдѣ напр, представители финскихъ племенъ женятся на русскихъ или отдаютъ своихъ дочерей за русскихъ, обрусѣнiе финновъ идетъ болѣе быстрыми шагами. Смѣшанные браки содѣйствуютъ общенiю племенъ, уничтожаютъ взаимное недовѣpie и, такимъ образомъ, широко открываютъ путь, на которомъ можетъ происходить взаимодѣйствiе племенъ. Мы видѣли, что напр, буряты русѣютъ преимущественно тамъ, гдѣ они женятся на русскихъ. Въ числѣ причинъ, содѣйствующихъ объякучиванiю русскихъ, изслѣдователи отводятъ важное мѣсто бракамъ русскихъ на якуткахъ. Не слѣдуетъ, впрочемъ, преувеличивать значенiе смѣшанныхъ браковъ: въ каждомъ отдѣльномъ случаѣ они могутъ приводить къ различнымъ результатамъ. Такъ, напримѣръ, по словамъ г. Верещагина, pyccкie часто женятся на вотячкахъ; это, однако, не приводитъ къ овотяченiю русскаго, напротивъ того, вотячки, будучи замужемъ за русскимъ, начинаютъ быстро русѣть. Женитьба же вотяковъ на русскихъ приводитъ ихъ къ обрусѣнiю. Аналогичный фактъ наблюдается и у кореловъ. Наконецъ, по словамъ туруханскихъ казаковъ, пишетъ Н. М. Ядринцевъ, "самоѣды женятся на тунгузкахъ и долганкахъ, долганы (племя, смѣшанное изъ тунгузовъ и якутовъ) и тунгузы берутъ и самоѣдокъ, и тунгузокъ, и якутокъ. Русскiе всѣхъ берутъ: и самоѣдокъ, и тунгузокъ, и якутокъ, и долганокъ, и юратокъ, и остячекъ". Между тѣмъ только браки съ якутками имѣютъ послѣдствiемъ утрату русскими своихъ нацiональныхъ чертъ, а браки съ представительницами другихъ племенъ приводятъ, наоборотъ, къ обрусѣнiю

1) Землевѣдѣнiе Азiи Карла Риттера Вост, Сибирь I. П. П. Семеновъ, И. Д. Черскiй и Г. Г. Петцъ: Саянское нагорье въ предѣлахъ Иркутской губ., стр. 208.

ихъ. Во всякомъ случаѣ, если влiянiе смѣшанныхъ браковъ на физическiй типъ населенiя стоить внѣ сомнѣнiя то степень влiянiя ихъ на внутреннiй, духовный складъ народа еще совершенно не опредѣлена.

Далѣе, географическiя условiя, въ особенности рельефъ страны, играютъ весьма важную роль на интенсивность взаимодѣйствiя двухъ племенъ. Нельзя не признать, что горныя племена, напр., стоятъ, благодаря трудности проникнуть къ нимъ, въ болѣе благопрiятныхъ условiяхъ для сохраненiя своей нацiональности, чѣмъ племена, живующiя на плоскости. Вслѣдствiе этого на сѣверномъ Кавказѣ, среди обитателей предкавказской плоскости, возможно встрѣтить во внутренней обстановкѣ жилища гораздо больше русскихъ предметовъ, чѣмъ въ трудно доступныхъ для русскихъ торговцевъ горныхъ селенiяхъ, жители которыхъ лишь рѣдко спускаются въ центры русской цивилизацiи. Напротивъ того, рѣки, въ особенности судоходныя, являются наиболѣе часто употребляемыми путями, по которымъ двигалась колонизацiя, и слѣдовательно какъ бы дорогами, по сторонамъ которыхъ племена легче могли знакомиться другъ съ другомъ и влiять одно на другое. 3наченiе рѣкъ въ исторiи русской колонизацiи общеизвѣстно, и въ настоящее время естественно, что тамъ, гдѣ инородцы вообще поддаются обрусѣнiю, оно достигаетъ значительно большаго развитiя именно въ селенiяхъ, наиболѣе близко лежащихъ отъ водныхъ путей. Теперь, когда появились болѣе или менѣе удобные тракты, идущiе во внутрь страны, населенной инородцами, обрусѣнiе распространяется именно прежде всего по обѣ стороны торговаго тракта, какъ это мы видѣли, напр., у вотяковъ.

Степь внѣ всякаго сомнѣнiя оказываетъ объединяющее влiянiе на обитающiе въ ней народы; она даетъ возможность частаго общенiя между ними, а слѣдовательно облегчаетъ и пути къ ассимилированiю одного племени другимъ. Но эта-же степь можетъ явиться и большимъ препятствiемъ при взаимоотношенiяхъ, такъ какъ часто преграждаетъ дальнѣйшее движенiе колонизирующаго племени, если послѣднее земледѣльческое. Съ другой стороны, если она плодородна, и двигающееся земледѣльческое племя начинаетъ селиться на ней, степь даетъ возможность не уживающемуся съ новыми пришельцами кочевому племени свободно отступить и такимъ образомъ уклоняться отъ сферы влiянiя сосѣдей

на ихъ быть. Такое же значенiе, какъ и степь, играли въ свое время и обширные лѣca, которые, при отсутствiи удобныхъ путей сообщенiя, давали возможность инородческому племени отступать передъ двигавшейся въ ихъ страну русской колонизацiей: мы имѣли случай отметить это значенiе лѣсовъ, когда касались процесса ассимилирования вотяковъ, черемисовъ и кореловъ. Ту же роль играютъ наконецъ и наши сѣверныя тундры, проникновенiе въ которыя затрудняется, кромѣ ихъ неплодородiя, еще и суровымъ климатомъ; самоѣды, напр., долгое время отступали подь напоромъ русской и зырянской колонизации всѣ изслѣдователи согласны въ томъ, что мѣста обитанiя самоѣдовъ прежде, и еще не въ очень отдаленное время, распространялись значительно больше на югѣ, но что, отступая передъ новыми насельниками, самоѣды были постепенно загнаны все болѣe и болѣe на сѣверъ. Влiянiе рельефа страны во многихъ случаяхъ можетъ намъ объяснить медленность или быстроту, съ которой подвигается ассимилированье одного племени другимъ.

Важнымъ факторомъ въ исторiи взаимодѣйствiя племенъ является, конечно, религiя. На болѣе низкихъ ступеняхъ развитiя, когда принадлежность народа къ той или иной вѣрѣ нередко отождествляется съ принадлежностью къ нацiональности, общность исповѣдуемой народами религiи въ значительной степени облегчаетъ слiянiе двухъ народностей. Мещеряки, напр., повидимому, финны, говорящiе однако тюркскимъ нарѣчiемъ, русѣютъ только тамъ, гдѣ они приняли православiе; тамъ-же, гдѣ они перешли въ магометанство, они поддаются влiянiю татаръ. Киргизы Букеевской орды, съ того времени, когда въ ихъ средѣ магометанство пустило болѣе гдубокiе корни, начали въ нѣкоторыхъ отношенiяхъ подчиняться влiянiю татаръ: они подражаютъ послѣднимъ въ манерахъ держать себя и въ покроѣ одежды и т. п. Но слѣдуетъ имѣть въ виду, что язычесскiя вѣрованiя, поскольку они не являются строго опредѣленными системами, сложившимися въ "церковь", оказываютъ мало препятствiй сближенiю русскихъ и инородцевъ: русокiй-христiанинъ смотритъ на языческое мировоззрѣнiе своего инородческого сосѣда обыкновенно довольно терпимо и часто, при болѣе близкомъ знакомствѣ съ нимъ воспринимаетъ многое изъ него въ разрядъ своихъ cуевѣрiй. Mы не будемъ останавливаться на причинахъ, порождающихъ подобное

отношенiе православнаго-русскаго къ язычеству, и ограничимся лишь указанiемъ на многократно отмеченный изслѣдователями фактъ, что въ Сибири, тамѣ, гдѣ русскiе живутѣ около шаманистовъ, они вполнѣ раздѣляют вѣеру последних въ силу и влiянiе шамановъ. Вообще религiя, какъ препятствiе къ сближению племенъ, получаетъ значенiе лишь тогда, когда она является строго организованной, какъ напр, магометанство или буддизмъ. Впрочемъ среди племенъ, принадлежащихъ къ магометанству или буддизму, религiя не оказываетъ препятствiя къ сближенiю ихъ съ русскими, если она усвоена племенемъ только наружно.

Не меньшее влiянiе на интенсивность взаимодѣйствiя двухъ племенъ оказываютъ сходство или различiе въ бытѣ. Живя рядомъ съ земледѣльческимъ племенемъ или народомъ, ведущимъ торговлю-занятiя, которыя являются характерными для русскихъ поселенцевъ-представитель русской народности легче влiяетъ или испытываетъ влiянiе, чѣмъ въ случаяхъ, когда русскиiй колонизаторъ имѣетъ своими ближайшими соседями кочевниковъ. Бытъ кочевника настолько рѣзко опредѣленъ, стоитъ въ такомъ противорѣчiи съ бытомъ земледельца, что кочевнику, при его обыкновенно крайне ограниченныхъ потребностяхъ, нечего заимствовать отъ своего сосѣда земледѣльца. То, что составляетъ культурное богатство послѣдняго, обыкновенно совершенно не подходить къ условiямъ кочевой жизни: домъ земледѣльца представляетъ безъ сомнѣнiя значительный шагъ впередъ передъ юртой кочевника, но онъ не поддается переноскѣ съ такой легкостью, какъ юрта; орудiя земледѣлiя кочевнику не нужны, способы перевозки тяжестей, способы передвиженiя не подходятъ къ условiямъ часто и быстро мѣняющаго свое мѣсто пребыванiе степняка. Даже глиняная посуда земледельца, обнаруживающая значительный культурный прогрессъ, менѣe пригодна находящемуся въ постоянномъ движенiи кочевнику, чѣмъ его первобытный кожаный котелъ, который не подвергается риску разбиться. Остаются предметы роскоши, но у земледельца ихъ, обыкновенно, бываетъ не много, кромѣ того и понятiя о роскоши у обоихъ различны: кочевникъ, кромѣ роскоши въ одеждѣ, въ особенности заботится о роскоши въ оружiи и конскаго убора, на что земледельцу, въ силу условiй своей жизни, мало приходится обращать вниманiя. При такихъ условiяхъ трудно ожидать значительнаго взаимодѣй-

ствiя между обоими сосѣдями. Другое дѣло, когда кочевникъ переходитъ къ оседлости (относительной или абсолютной), или когда степной русскiй поселенецъ не является земледѣльцемъ, т. е. по крайней мѣрѣ, тогда, когда земледѣлiе не является основой его сущеcтвованiя, когда бытъ его имѣетъ некоторыя сходныя черты съ бытомъ сосѣдей-кочевниковъ: путь къ взаимодѣйствiю тогда открытъ: вотъ почему среди казаковъ, поселившихся на Дону и на Яикѣ, основой жизни которыхъ долгое время былъ военный бытъ, сохранилось много преданiй о воспринятiи въ число казаковъ сосѣднихъ инородцевъ-кочевниковъ. Въ казачье войско западной Сибири вошло много чуждыхъ элементовъ въ лицѣ многочисленныхъ крещеныхъ, плѣнниковъ, съ теченiемъ времени вполне слившихся съ казаками. Въ этихъ и подобныхъ имъ фактахъ можно видѣть стремленiе русскихъ ассимилировать себѣ инородцевъ, но есть факты и противоположные: русскiе военные колонисты въ Тянь-Шанѣ во многихъ мѣстахъ, по словамъ Сѣверцова, заимствовали отъ туземцевъ одежду, нравы и обычаи и даже живутъ, какъ и послѣднiе, въ войлочныхъ кибиткахъ [1]. Приалтайское русское казачье населенiе въ нѣкоторыхъ мѣстностяхъ подвергалось влiянiю киргизовъ, ведетъ скотоводческiй полукочевой образъ жизни и говоритъ по-киргизски.

Тамъ, гдѣ кочевникъ переходитъ къ оседлости, онъ, обыкновенно, поддается влiянiю земледѣльческихъ соседей. Кромѣ киргизовъ, объ обрусѣнiи которыхъ при этомъ условiи мы говорили, мы можемъ наблюдать это же явленiе и на башкирахъ, когда они окончательно становятся осѣдлыми: они подражаютъ въ постройкѣ дома, въ обстановкѣ его, въ способахъ обработки земли и въ изготовленiи сельскохозяйственныхъ орудiй татарскимъ или русскимъ земледѣльцамъ.

Приведенныя нами обстоятельства, влiяющiя на интенсивность взаимодѣйствiя русскихъ и инородцевъ, заставляютъ насъ еще болѣе сомневаться въ существовании "ассимиляцiонной способности" у русскаго народа; съ другой стороны, такъ какъ некоторыя изъ указанныхъ нами условiй приводятъ подчасъ къ противоположнымъ результатамъ (браки на инородкахъ, совместная жизнь въ степи), должно предположить существованiе еще основного фак-

1) Реклю, VI, стр. 348.

тора, вслѣдствiе котораго при прочихъ равныхъ уcловiяхъ результаты получаются различные.

Этотъ главный (хотя и не исключительный) факторъ слѣдуетъ, на нашъ взглядъ, искать въ культурномъ уровне сталкивающихся народностей. Пояcнимъ это несколькими примерами. Финскiя племена, какъ это мы видѣли выше, почти всюду подвергаются обрусѣнiю; условiй, препятствующихъ сближенiю финской и русской народности, дѣйствительно, почти не существуетъ, но и условiя, благопрiятствующiя сближенiю, во многихъ местностяхъ или не успели еще дать результатовъ, или дали результаты лишь скудные [1]. Даже въ исторiи обрусенiя черемисовъ просвѣщенiе ихъ христiанствомъ играло ничтожную роль. Сдѣлавъ обзоръ миссiонерской деятельности русскихъ среди черемисовъ, пр. Смирновъ характеризуеть ея результаты слѣдующими словами; "миссiонерская деятельность не сопровождалась для правительства желаннымъ результатомъ... Связь, которую въ состоянiи была создать между черемисами и ихъ новыми повелителями формально воспринятая религiя, оказалась... слабой. Черемисы лишены были возможности превратиться въ мусульманъ, но совсѣмъ не сделались христiанами. Школа могла закрепить ее, но она еще менѣе, чѣмъ церковь, имѣла ассимилирующаго влiянiя. Беглый обзоръ просвѣтительной дѣятельности государства по отношенiю къ черемисамъ покажетъ намъ, что оно проявляло ее крайне слабо". "Усилiя государственной, власти, направленныя къ тому, чтобы сблизить вотяковъ съ русскими на почве религiозной, пишетъ тотъ же авторъ, не сопровождались желаннымъ успехомъ. Вотяки остались по существу язычниками. Говорить объ историческомъ значенiи школы еще рано: ея влiянiе только начинается... Ассимиляция (вотяковъ) совершается самой жизнью, помимо всякихъ предписанiй. Хотя корелы и лопари довольно точно исполняютъ церковные обряды, но какъ те, такъ и другiе усвоили себе христiанство лишь формально; что же касается школы, то она появилась у тѣхъ и другихъ лишь очень недавно и уже застала совершавшiйся ассимиляцiонный процессъ.

Еще и въ настоящее время культурный уровень большинства финскихъ племенъ (за исключенiемъ финляндцевъ и эстовъ) ниже

1) И. Н. Смирновъ: Черемисы, стр. 45. Вотяки, стр. 70, 71.

русскаго. Насколько онъ былъ невысокъ въ болѣе отдаленныя времена, свидѣтельствуютъ финскiя нарѣчiя, въ которыхъ масса культурныхъ словъ оказывается заимствованными отъ сосѣдей. Труды Алквиста, Доннера, Веске, Томсена, Смирнова и Мункачи даютъ основанiе предполагать, что культурное влiянiе сосѣдей на финновъ начинается еще съ глубокой древности. Если западные финны (кромѣ кореловъ) подвергались въ болѣе значительной степени влiянiю германскаго и литовскаго племенъ, чѣмъ славянскаго, то восточные финны дѣлали свои заимствованiя въ историческiй перiодъ ихъ жизни преимущественно сначала отъ тюрковъ, а затѣмъ отъ русскихъ. Превосходствомъ культурнаго уровня слѣдуетъ o6ъяснить, что почти немедленно пpи началѣ совмѣстнаго жительства финновъ и русскихъ на востокѣ первые начали утрачивать свои нацiональныя черты. Этот процессъ въ настоящее время продолжается: русскiй-колонизаторъ, достигшiй болѣе высокихъ cтупеней въ способахъ обработки земли, въ постройкѣ жилищъ, въ своемъ общественномъ и семейномъ быту, въ дѣлѣ торговли и промышленности,-является для финновъ учителемъ. Они научаются отъ него трехпольной системѣ хозяйства, строятъ по его образцу болѣe просторныя жилища, покупаютъ или обмѣниваютъ у него товары, стоящiе выше ихъ собственныхъ издѣлiй, научаются болѣе совершеннымъ способамъ освѣщенiя и т. д. Русское влiянiе проникаетъ и въ область семейнаго быта, и финнъ, перенимая культурное богатство своего русскаго cocѣда, подражая ему подчасъ даже въ мелочахъ, постепенно утрачиваетъ свои обычаи, языкъ и, наконецъ, нацiональность. Что въ дѣлѣ ассимилированiя финновъ русскими одну изъ главныхъ ролей играетъ культурное превосходство послѣднихъ, доказывается и тѣмъ, что тамъ, гдѣ финнамъ приходится колебаться между подчиненiемъ себя влiянiю русскихъ и татаръ, послѣднiе нерѣдко одерживаютъ верхъ.

Низкiй культурный уровень самоѣдовъ, гиляковъ и др. упомянутыхъ нами въ числѣ русѣющихъ народностей легко объясняетъ, почему эти племена съ такой легкостью утрачиваютъ свою самобытность при столкновенiи съ русскими.

Роль, которую играетъ культурный уровень двухъ народовъ въ иcxoдѣ ассимиляцiонной борьбы выясняется особенно рельефно при разборѣ фактовъ, свидѣтельствующихъ о потерѣ русскими

своей нацiональности. Намъ уже приходилось упоминать о влiянiи, которое оказываютъ киргизы на сибирскихъ казаковъ. Г. Н. Потанинъ [1] даетъ обстоятельныя свѣдѣнiя о ходѣ этого влiянiя. Сибирскiе казаки расположены по тремъ линiямъ "Горькой", Иртышской и Бiйской. На Иртышской линiи скотоводство сильно развито: въ прежнее время здѣсь были лица, владѣвшiя табунами изъ нѣсколькихъ тысячъ лошадей. Хлебопашество въ средней части линiи (около Ямышева) еще недавно совершенно не существовало. "Здѣсь прежде выростали цѣлыя поколѣнiя, не имѣвшiя понятiя, какъ растетъ хлѣбъ на корню, потому что сами не пахали, а крестьянскiя деревни расположены далеко отсюда". Иртышскiие казаки окружены киргизами, такъ какъ киргизскiя кочевья примыкаютъ къ линiи, какъ на правомъ, такъ и на лѣвомъ берегу рѣки. Казаки настолько поддались влiянiю окружающихъ ихъ киргизовъ, что почти все казачье населенiе говоритъ по-киргизски и нередко предпочитаетъ этотъ языкъ родному; для многихъ это колыбельный языкъ, такъ какъ няньки часто выбираются изъ киргизокъ. Киргизcкiя привычки простираются и на одежду и пищу казаковъ. Какъ и киргизъ, иртышскiй казакъ любитъ носить широкiе плисовые шаровары, халатъ изъ бухарской парчи или саранджи и лисью шапку (борькъ); онъ любитъ киргизскiя нацiональныя блюда, въ томъ числѣ и конину. Старые казаки даже колютъ на ѣду своихъ лошадей. Кромѣ того, многiе предразсудки, понятiя и убѣжденiя казакъ заимствовалъ отъ киргизовъ: онъ, какъ и этотъ послѣднiй, считаетъ стыднымъ сѣсть на коня безъ нагайки, надѣть холщевые шаровары и т. п. Наиболѣе заметно усвоенiе киргизскихъ привычекъ въ Ямышевской станицѣ. "На линiи, замѣчаетъ г. Потанинъ, конечно происходитъ и обратное влiянiе русской жизни на киргизовъ. Работники у казаковъ всѣ изъ киргизовъ; они живутъ у нихъ въ пастухахъ и при домахъ. У каждаго казачьяго селенiя на задахъ можно найти группу землянокъ и юрть-это жилища "джатаковъ", т. е. киргизовъ, которые перебиваются около русскихъ, нанимаясь въ работники... въ джатаки превращаются только такiе киргизы, у которыхъ выпалъ скотъ отъ болѣзней, и имъ не на чемъ кочевать въ степи". Характерно то, что на Иртышской линiи киргизъ въ сельскомъ хозяйствъ является болѣе

1) Г. Н. Потанинъ: Сибирские казаки,-въ Жив, Россiи,ХI,стр. 111-113

знающимъ, чемъ казакъ: работникъ киргизъ ладитъ соху и борону, сѣетъ и жнетъ, чего казакъ, весьма часто не умѣеть делать.

Странный на первый взглядъ фактъ утраты иртышскими казаками своей нацiональности легко найдетъ себе объясненiе, если мы обратимь вниманiе на исторiю возникновенiя сибирскаго казачества. Въ лицѣ его мы не имеемъ, какъ на Дону и Яикѣ, продукть колонизацiоннаго движенiя русскаго народа. Заселенiе всѣхъ казачьихъ линiй шло по распоряженiю правительства (съ ХVII в.), причемъ первыми поселенцами были солдаты. Въ 1743 г. казаковь, жившихъ въ крѣпостяхъ, по всей линiи было только 600 человѣкъ. Впослѣдствии количество сибирскихъ казаковъ продолжало пополняться разными элементами, въ числе которыхъ не малую роль играли драгунскiя и солдатскiя дети, "которыя частью сами отставали отъ своихъ командъ, уходившихъ послѣ срочной службы на родину, приписывались въ крепостные казаки, частью были вписываемы въ казаки волею начальства." Такъ какъ цель устройства линiи была не столько колонизацiонная, сколько военная, для прекращенiя набеговъ степняковъ, то новые поселенцы сначала исключительно жили въ построенныхъ крѣпостяхъ и лишь постепенно переходили къ более мирному занятiю-скотоводству; при условiяхъ солдатской жизни въ XVIII в. сибирскiе казаки представляли собой элементъ бездомный, брошенный на русскую границу для непрестанной борьбы съ сосѣдями-кочевниками, и изъ двухъ враждующихъ сторонъ киргизы были и многочисленнѣе, и богаче, и более опытны въ степныхъ набегахь и войне; въ этомъ отношенiи ихъ культурный уровень былъ выше отставшихъ отъ своихъ -русскихъ солдатъ: киргизы являлись лучшими наездниками, имели лучшихъ лошадей и лучшее (холодное) оружие, которое они покупали или получали набегами отъ южныхъ соседей. Для того, чтобы вести успѣшно борьбу, русскiй долженъ былъ учиться у киргиза, и такъ какъ культурный уровень поселившихся солдатъ былъ не высокъ, его должны манить и более роскошная изъ бухарской парчи одежда киргизовъ, и opyжiе, и конскiя украшенiя; киргизъ-степнякъ, являясь для новаго поселенца идеаломъ наѣздника, долженъ былъ подчинить себе русскiй элементъ и повлiять на его обычаи, нравы мiровоззрѣнiе и языкъ. Подражая киргизу въ изысканiи средствъ

для существованiя, русскiй солдатъ-поселенецъ, оторванный отъ земледѣльческой Россiи, обзаводится стадами и въ силу вещей начинаетъ вести полукочевой образъ жизни. Оторванность отъ остального русскаго элемента и сравнительная малочисленность казаковъ на Иртышской линiи явились лишь облегчающими утрату русскими своей нацiональности факторами. Окиргизилось именно прииртышское казачье населенiе, где, по словамъ Г. Н. Потанина, населенiе оказывается болѣе рѣдкимъ, чѣмъ на двухъ другихъ линiяхъ; по Иртышу казачьи станицы редко состоять больше чемъ изъ 100 дворовъ и расположены на разстоянiяхъ 25-30 верстъ; на протяженiи около 800 верстъ находится всего 23,000 человѣкъ об. п., тогда какъ на остальныя 1,000 верстъ, занимаемыя двумя другими линiями, приходится казаковъ 67,000. Вторымъ облегчающимъ окиргизенiе факторомъ слѣдуетъ считать, быть можетъ, то, что между сибирскими казаками много башкиръ и мещеряковъ (родственныхъ по языку киргизамъ народовъ), и что, по преданiямъ, значительное число иртышскихъ казаковъ происходить отъ крещеныхъ киргизовъ.

Что окиргизенiе русскихъ объясняется главнымъ образомъ низкимъ культурнымъ уровнемъ последнихъ, доказывается тѣмъ, что тамъ, где сибирскiе казаки подъ влiянiемъ русскихъ крестьянъ-поселенцевъ стали заниматься земледѣлiемъ, они въ своихъ обычаяхъ и привычкахъ мало отличаются отъ крестьянъ (Бiйская линiя); на этой линiи имъ, впрочемъ, сравнительно мало приходится сталкиваться съ киргизами; къ послѣднимъ казаки относятся съ отвращенiемъ: "бiйскiй казакъ... почтетъ за грѣхъ, если заговорятъ по-киргизски въ избѣ, гдѣ есть православныя иконы".

На "Горькой" линiи, гдѣ сношенiя съ киргизами очень часты, но где казаки также подъ влiянiемъ крестьянъ-поселенцевъ занимаются земледелiемъ, стоятъ, следовательно, на более высокомъ культурномъ уровне, мы видимъ обратное явленiе-обруcенiе киргизовъ; конечно, это имеетъ мѣсто только въ отношенiи киргизовъ, переходящихъ къ оседлости. Переходя отъ кочевого быта къ осѣдлому, киргизъ стоитъ совершенно безпомощнымъ и не знающимъ передъ новыми условiями жизни, и казакъ "Горькой" линiи является для него учителемъ во всехъ подробностяхъ земледельческаго быта въ той-же мере, какъ киргизъ-кочевникъ является учителемъ русскаго казака на Иртышской линiи въ подробностяхъ военной

и скотоводческой жизни. Осѣдлый киргизъ постепенно утрачиваетъ свои нацiональныя черты и русѣетъ

Эта-же причина, превосходство культурнаго уровня, регулируетъ результаты взаимодѣйствiя якутовъ и русскихъ. Мы указывали выше, что въ Якутской области замечаются какъ явленiя объякучяванья русскихъ, такъ и наоборотъ-обрусѣнiя якутовъ. Утрата русскими своей нацiональности поражала наблюдателей настолько, что они, не подвергая этого явленiя разбору, были склонны придавать этому факту преувеличенное значенiе; вслѣдствiе этого у более старыхъ путешественниковъ мы встрѣчаемъ удивленiе передъ способностью якутовъ ассимилировать русскихъ. "Якуты, пишетъ, напр., Гартвигъ [1], представляютъ замѣчательное явленiе покореннаго народа, который навязываетъ побѣдителямъ свои нравы и свой языкъ, и, будучи далекимъ отъ того, чтобы подвергнуться влiянiю покорителя, втягиваетъ его въ свою сферу". Отъ авторовъ болѣе позднихъ не могло укрыться, что объякучиванiе русскихъ замѣчается лишь въ нѣкоторыхъ мѣстностяхъ; что впрочемъ мало колебало установившееся убѣжденiе объ ассимиляцiонной способности якутовъ, причемъ на долю русскихъ отводилась лишь порча нравовъ якутовъ. Слѣдуетъ иметь въ виду, что оба народа относятся другъ къ другу крайне враждебно. Якуты инстиктивно чувствуютъ, пишетъ одинъ изъ новѣейшихъ изслѣдователей ихъ, г. Вруцевичъ [2], что нравы ихъ растлили русскiе, которыхъ они презираютъ. Чортъ, говорятъ они, семь паръ торбазовъ износилъ, обсуждая, кого сослать въ Якутскую область къ нимъ въ гости, и на седьмой годъ началъ присылать къ нимъ русскихъ; "всѣхъ русскихъ якуты называютъ звѣрями. Презрѣнiе якутовъ къ русскимъ выражается также и въ отвращенiи къ русскому языку". Всякiй русскiй, сталкивающiйся по торговымъ деламъ съ якутами, замечаетъ тотъ-же авторь, даетъ о нихъ такой отзывъ: "Якуты олекминскiе и Якутскаго округа-замѣчательные мошенники... это первые разбойники и грабители"; авторъ считаетъ, что эти дурныя качества привиты якутамъ самими же русскими. Несмотря на недружелюбное отношенiе русскихъ къ якутамъ, эти послѣднiе, по словамъ г. Вруцевича,

1) Hartwig: Der Hohe Norden, стр. 202.

2) Зап. И. Русск. Геогр. Общ. по Отд. Этногр. ХVII вып. 2, стр. 27, 28.

какъ бы подчиняютъ своему влiянiю руcскихъ, и пoдчинeнie это поразительнѣе всего выражается въ зaбвeнiи приленскими крестьянами родного языка, которые и между собой не говорятъ теперь иначе, какъ по-якутски. Это странное на первый взглядъ явленie еще болѣе поражаетъ, если принять во внимaнie нeвыcoкiй культурный уровень якутовъ: жилища ихъ уступаютъ на много тому типу, который мы привыкли видѣть у русскихъ; "кустарное производство якутовъ самое жалкое, пишетъ г. Вл. I-нъ [1]; плотничье и столярное ремесло... еще находится въ младенчествѣ... Рѣзьба якутовъ на деревѣ и мамонтовой кости... груба, аляповата: въ линiяxъ нѣтъ симмeтpiи, въ рисункахъ-перспективы, и во всемъ бѣдность фaнтaзiи".

Болѣе подробное изyчeнie причинъ oбъякyчивaнiя русскихъ бросаетъ свѣтъ на это явлeнie. Баронъ г. Майдель [2] съ большимъ безпристрастiемъ, чѣмъ многiе его предшественники, отнесшiйся къ этому вопросу, пишетъ по этому поводу слѣдующее: удивительно, съ какой легкостью русскiе объякучиваются, принимаютъ якутскiя одежды и привычки, живутъ въ юртахъ и наконецъ употребляютъ только якутcкiй языкъ, забывая русскiй. Проходя молчанiемъ частыя явленiя этого рода, авторъ указываетъ на двѣ деревни по близости отъ Олекминска и на дерев. Нюрбу въ Вилюйскомъ округѣ. Въ двухъ первыхъ живетъ до 1800 чел. об. п., въ послѣдней до 300 человѣкъ русскихъ. Жители всѣхъ трехъ деревень живутъ состоятельно, занимаются отчасти хлѣбопашествомъ и преимущественно скотоводствомъ, но всѣ безъ исключешя объякутились. Между тѣмъ извѣстенъ только одинъ наслегъ на Нижней Колымѣ, гдѣ якуты совершенно обрусѣли, "но мнѣ кажется, добавляетъ авторъ, что именно этотъ единственный наслегъ, утратившiй свою якутскую национальность бросаетъ свѣтъ на все это довольно трудно объяснимое обстоятельство. Русскiе пришли въ область въ сравнительно незначительномъ числѣ и поселились въ странѣ, въ которой сѣверная природа должна была оказывать на нихъ весьма сильное воздѣйствiе и навязывать имъ образъ жизни, рѣзко противорѣчащiй ихъ прежнимъ привычкамъ. Прежде всего они должны были оставить собственно крестьянское занятiе-земледѣлiе и перейти къ ското-

1) Этногр. Обозр. XIX, стр. 168.

2) Bar. Ger. Maydell: Reisen und Forschungen. I. 539-542.

водству; въ этомъ послѣднемъ занятiи старые насельники страны стояли перед ними уже опытными, и русскiе естественно должны были подчиниться ихъ привычкамъ, такъ какъ скотоводство въ якутской области существенно отличается отъ такового же въ Россiи." Къ этому присоединилось еще то, что русскiе были болѣе малочислены и, наконецъ, путемъ браковъ смѣшивались съ Якутами. Все это вмѣстѣ взятое объясняетъ, что якутскiе нравы и обычаи вошли въ употребленiе у новыхъ покорителей. Совершенно иначе дѣло стояло у якутовъ: имъ нечего было заимствовать у русскихъ, что могло бы быть необходимымъ для ихъ матерiальнаго благосостоянiя, къ тому же они были многочисленнѣе и, по крайней мѣрѣ, въ болѣе отдаленное время не женились на русскихъ: имъ было легко сохранить свою нацiональность, но что это не происходило вслѣдствiе болѣе сильнаго нацiональнаго самосознанiя, доказывается, по мнѣнiю бар. Майделя, именно существованiемъ обрусѣвшаго наслега, поселившагося на Нижней Колымѣ. Якутъ, продолжаетъ авторъ, прежде всего кочевникъ; въ кочевомъ бытѣ его главное занятие, охота и рыболовство являются лишь побочными занятiями. Поселившись на Нижней Колымѣ, якутъ долженъ былъ оставить скотоводство; жесткая трава не даетъ тамъ возможности продолжать скотоводческое хозяйство въ болѣе обширныхъ размѣрахъ; онъ сдѣлался осѣдлымъ рыболовомъ, замѣнилъ юрту домомъ, сталъ говорить по-русски, одѣваться по-русски и, наконецъ, забылъ свой языкъ.

Объясненiя, которыя даетъ бар. Майдель, объякучиванiю русскихъ и обрусѣнiю якутовъ, сдѣлаются еще болѣе ясными, если вспомнить, что первыми насельниками области были не крестьяне-земледѣльцы, а толпы казаковъ, давно уже забросившихъ земледѣлiе и двигавшихся въ неизвѣстныя страны въ стремленiи за добычей. "Первые русскiе отряды казаковъ и промышленниковъ, проникшихъ въ началѣ XVII столѣтiя въ Якутскую область- замѣчаетъ совершенно справедливо г. Вл. I-нъ [1],-едвали были изъ лучшихъ представителей русской культуры. Здѣсь они нашли самыя неблагопрiятныя условiя для развитiя какой-бы то ни было культуры". При низкомъ уровнѣ первыхъ русскихъ пoселенцевъ, искавшихъ въ новой странѣ быстрой наживы, якутъ материально лучше обставленный, приспособившiйся къ условiямъ

1) Этногр. Oбозpѣнie ХIХ, стр. 168.

страны, являлся болѣе культурнымъ и долженъ былъ влiять на русскихъ. Даже въ настоящее время, потомки первыхъ поселенцевъ стоятъ въ культурномъ отношенiи ниже якутовъ: "Что касается до выдающихся талантовъ и художествъ якутовъ въ настоящемъ, пишетъ тотъ-же г. Вл. I-нъ, то они, пожалуй, выдѣляются при видѣ полнаго паденiя культурнаго типа русскаго Якутской области".

Русскiй колонизаторъ области постепенно двигался все болѣе на сѣверъ; условiя страны не позволяли ему заниматься скотоводствомъ; онъ переходить къ рыболовству и, примѣняясь къ новымъ условiямъ, вырабатываетъ способъ производства. Естественно, что когда якутъ переходитъ къ рыболовческому быту, русскiй является его учителемъ, и онъ заимствуетъ у послѣдняго какъ способъ производства ловли, такъ и болѣе культурныя жилища и, наконецъ, языкъ. "Чѣмъ дальше на сѣверъ, читаемъ тамъ-же у г. Вл. I-на, .внизъ по течение р. Колымы, тѣмъ обрусѣнiе якутовъ замѣтнѣе. Урочище Кресты, въ 200 в. отъ Нижне-Колымска, составляетъ первое видѣнное нами сплошное якутское селенiе на манеръ русской деревни, съ рубленными домами вмѣсто юртъ. Скота у крестовскихъ якутовъ нѣтъ, занимаются они рыболовствомъ, а зимой гонятъ казенную почту на оленяхъ; говорятъ по-якутски и по-русски. Якуты же 1-го Матюжскаго рода, живущие въ Нижне-Колымскѣ и въ его окрестностяхъ, ничѣмъ отъ русскихъ не отличаются. И замѣчательно, что низовые якуты, всего 200 верстъ отъ Крестовъ и 500 верстъ отъ Средне-Колымска, еще настоящаго Якутскаго царства, - ни одного слова по-якутски не знаютъ".

Мы видѣли, что въ процессѣ взаимоотношенiй русскихъ и киргизовъ и якутовъ дѣйствуетъ извѣстная совокупность причинъ, облегчающихъ или задерживающихъ этотъ процессъ, но что главнымъ регулирующимъ факторомъ является культурный уровень сталкивающихся племенъ.

Обзоръ приведенныхъ нами фактовъ заставляетъ сомнѣваться въ существованiи у русскаго народа ассимиляцiонной способности. Мы можемъ говорить только объ ассимиляцiонной деятельности русскаго народа, интенсивность которой зависитъ отъ цѣлаго ряда условiй, причемъ главнымъ регуляторомъ является культурное превосходство русскихъ надъ инородцами, такъ какъ, гдѣ

этого условiя нѣтъ, русскiй элементъ самъ поддается инородческому влiянiю и утрачиваетъ свою национальность. Мы далеки отъ отрицанiя существованiя у народовъ, какъ и у отдѣльныхъ индивидуумовъ, тѣхъ или иныхъ способностей, но надѣлять какой-нибудь способностью тотъ или другой народъ слѣдуетъ лишь послѣ анализа фактовъ, въ которыхъ принято видѣть ея проявленiе. Если анализъ привелъ бы къ возможности объяснить, подобные факты культурно-историческими или другими условиями, мы должны были бы замѣнить слово "способность" другимъ, чтобы внесенiемъ недостаточно опредѣленнаго термина не затруднять объясненiя явленiй, которыя требуютъ болѣе сложнаго рѣшенiя, чѣмъ объясненiя посредствомъ проявленiя во внѣ извѣстной способности народа. Въ вопросѣ о взаимоотношенiяхъ русскихъ и инородцевъ пока еще нельзя говорить объ "ассимиляционной способности" русскаго народа: мы видимъ лишь ассимиляцiонную дѣятельность, и дальнѣйшее изученiе этой дѣятельности, детальная, разработка относящихся сюда фактовъ, сначала покажетъ намъ, какъ, въ какихъ странахъ быта и при какихъ условiяхъ эта дѣятельность проявляется съ большей и при какихъ съ меньшей интенсивностью, и, быть можетъ, приведетъ къ открытiю и ассимиляцiонной "способности" русскаго народа.

Данныя, накопившiяся по этому вопросу до настоящаго времени, заставляютъ думать, что при прочихъ равныхъ условiяхъ, благоприятствующих сближенiю русскихъ и инородцевъ, когда первые выступають т. ск. "сами по себѣ", эти послѣднiе будутъ лишь тамъ подвергаться обрусѣнiю, гдѣ ихъ культурный уровень ниже. Здѣсь слѣдуетъ признать дѣйствiе того же закона, который подмѣченъ вообще въ дѣлѣ усвоенiя себѣ народомъ чужого языка. "Можно сказать, пишетъ О. Шрадеръ [1]... что языкъ народа, стоящаго выше въ культурно-историческомъ отношенiи, очень легко воспринимается другими народами, въ особенности, если этотъ народъ многочисленнѣе ихъ и господствуетъ надъ ним". Но бываютъ случаи, когда побѣдители принимали языкъ побѣжденныхъ, стоявшихъ выше ихъ по культурѣ". Не слѣдуетъ при этомъ забывать, что усвоенiе себѣ народомъ чужого языка является однимъ изъ наиболѣе рельефныхъ признаковъ ассимиляцiи этого народа.

1) Сравнительное языковѣдѣние, стр. 167.

Автор: Н. Харузинъ.

Обращение к Читателям

Свои вопросы отправляйте на емейл:

    volkovaio@rambler.ru

Сайт "Русское Колдовство" пополняется новыми материалами. Все желающие могут принимать в этом участие. Если же скопировали или скачали что-то отсюда для своего портала, будьте так добры, поставьте у себя ссылку:

    Русское Колдовство https://orden.ru

С уважением к Читателям, Хозяйка и Автор Сайта "Русское Колдовство", —

    Волкова Ирина Олеговна.